Интернет-мемы и уличный сленг прорвались на сцену Театра сатиры

Представляя премьерный спектакль, театр дал «Пигмалиону» следующую характеристику «классическая постановка в современном прочтении». Видимо, стреляли по двум зайцам: чтобы и консерваторов не отвадить и гурманам, ищущим театральных экспериментов, угодить.

Справедливости ради скажем, что построен спектакль вполне классически: Элиза Дулиттл (Ангелина Стречина), как может, предлагает окружающим купить цветы. Профессор Хиггинс (Сергея Чонишвили) встречает полковника Пикеринга (Сергей Климов) — на фоне скрипучих реплик Элизы у новых знакомых завязывается разговор о фонетике, который (вы же читали?) далее приводит к судьбоносному пари. И в целом страница за страницей — вслед за Бернардом Шоу. 

Архив редакции

Но художники сумели внести изменения, наполнив её футуризмом, почему-то вызывающим мурашки по коже, стимпанком и элегантными решениями уровня французского модного дома. 

Представьте, на сцене возвышаются, как змеи, огромные серые рупоры, под раскаты грома их освещает свет молнии — проявляя некие изображения. Профессор Хиггинс появляется на сцене как персонаж из мира стимпанка: очки «гогглы», записывающее устройство в проводах и трубках. А попав к нему в дом, мы наблюдаем за его возмущениями во время поиска домашних туфель и ждем, что ему непременно ответит голосовой помощник. Но нет, появляется экономка Миссис Пирс с причёской в стиле Мирей Матьё и элегантном чёрно-белом наряде такого кроя, что хочется непременной выбежать в нём из театра и пройтись по Триумфальной площади с гордо поднятой головой и однокоренным с площадью ощущением в душе. 

Предоставлено пресс-службой Театра сатиры

Однако дальше качели впечатлений опускают нас в лабораторию профессора. Казалось бы, «лаборатория» — это же кабинет учёного, комната с библиотекой и множеством рукописей. Но как бы не так! Бедная Элиза Дулиттл, решив заключить с профессором, скажем строго, взаимовыгодную сделку с целью получения образовательных услуг, в сопровождении Хиггинса и полковника Пикеринга, который, кстати, в  пальто Ольстер и в отсутствии стимпанк элементов изо всех наиболее похож на англичанина, оказывается в некотором темном подвале. А там её помещают в кресло, очень напоминающее, если не электрический стул, то аналог из кабинета стоматолога, возможно, привязывают и точно подсоединяют к проводам. Напоминает, это всё фильмы про закрытые лечебницы, санатории и, уж скажем прямо, дома для душевнобольных, в которых врач, поверив в свои силы и немощность пациентов, решил проводить над ними опыты. Но Элиза Дулиттл в этой ситуации становится вдруг похожа на Нелли Блай, известную журналистку, любившую притвориться кем-то, втереться в доверие и всё испытать на себе, а после составить репортаж. А вдруг это она — тогда поединок разыгрывается на равных?

Найдем китайские мотивы на театральной сцене столицы

Читать подробнее

Мурашки бегут, а мы успокаиваем себя знанием, что Элиза — просто цветочница, а Хиггинс — профессор, но фонетики: в его поле исследования только произношение, звуки, характерные хрипы… Хотя в трактовке Театра сатиры фонетику, спустившись снисходительно на ступеньку ниже, заменили на слова-ругательства: у Бернарда Шоу Элиза не ругалась, а просто произносила слова иначе, что и взялся исправить профессор. В новой версии же цветочнице переписали текст, наполнив его интернет-мемами и легкими уличными ругательствами — «хрен с горы», «почем хоккей с мячом», — которые ещё и быстро становятся популярными среди представителей высшего общества. И в остальном, снова вслед за первоисточником. И оказываемся мы в доме матери профессора Хиггинса.

В театре сатиры вспомнили о «Иване Васильевиче»

Читать подробнее

Вот кого невозможно оставить без внимания — это мать профессора Миссис Хиггинс (Алена Яковлева). Мать, светская львица, знающая всё про правила жизни, пристально следящая за модой, но несколько стесняющаяся своего замудренного сына. Блистает она в белом наряде, словно из кутюрной коллекции Джона Гальяно 2010 года. Профессору настолько некомфортно в доме матери, что предстает перед нами ее дворец ультрамодным жилищем, но в форме опять же рупора, где гостям, по мнению Хиггинса, тесно, неудобно и неуютно. В этим стенах и появляется обновлённая, скажем футуристично, усовершенствованная Элиза — терпит провал, а после покоряет сердца окружающих. Но всё это не стоит описывать, а нужно смотреть, замечать взгляды, обращать внимание на детали. 

Архив редакции

Подводя итог некороткому размышлению на тему «классической постановка в современном прочтении», скажем, что все стимпанковско-футуристические поиски автора постановки сокрушительно вреда труду Бернарда Шоу не нанесли. Вычеркнуть бы излишние ругательства, но советовать художнику — себе дороже?

Высшее образование

Факультет кино и телевидения

Получите качественную теоретическую подготовку в области кинопроизводства, пройдите практику на съемочных площадках кинокомпаний и продакшн-центрах партнеров и станьте высокооплачиваемым специалистом в индустрии.

Узнать подробнее